«Ю.Н.Смирнов.
Причины административного переустройства заволжья в первой половине XIX века и образование самарской губернии
Лесостепное и степное Заволжье занимает обширную территорию, которая в середине XIX в. оформилась как цельное образование и составила Самарскую губернию, хотя полного совпадения географических и административных границ, конечно, не было. Впрочем, Заволжье и выделяется не столько в географическом, сколько в историческом отношении. Волга для данного региона не просто наиболее однозначно определенная граница, а естественный рубеж, долгое время защищавший от кочевых набегов. Оседлые жители пришли в этот край, исключая редкие поселения по самому берегу великой реки, не только позже, чем на волжское правобережье, но даже позднее, чем на территории, окружающие Заволжье с севера и востока: Закамье, Башкирию и Приуралье. (Прим.1) С юга Заволжье очерчено природноклиматической зоной, за пределами которой не велось традиционное для России хлебопашество и начинались промысловая Нижняя Волга и сухая прикаспийская степь, переходящая в полупустыню.
Разнородность административной принадлежности рассматриваемой территории до образования Самарской губернии не способствовала концентрации документальных материалов по прошлому Заволжья в одном месте. Время до середины XIXв. вообще слабо представлено в архивохранилищах поволжских городов, пострадавших от пожаров. Однако имеется значительный массив источников по этому времени в фондах архивов Санкт-Петербурга и Оренбурга.
Архивные материалы по истории образования Самарской губернии остались вне поля зрения краеведов. В их изложении вплоть до самых последних публикаций эта история ограничивается упоминанием указа об учреждении губернии и пересказом газетного сообщения о церемонии открытия губернских присутственных мест 1 января 1851 г. Может сложиться представление, что решение верховной власти было принято внезапно, в одночасье. Впрочем, такое же впечатление было и у недостаточно осведомленных современников из числа рядовых обитателей Самары, до которых доходил лишь «»смутный слух о переименовании Самары из уездного города в губернский»». (Прим.2) Однако скоропалительно важные дела в государственном аппарате России не делались. У этого вопроса имелась предыстория, он был вызван объективными причинами, прошел обстоятельное обсуждение, о чем и пойдет речь в данной статье.
Любопытно, что впервые о претензиях Самары на высокую административную роль было заявлено в декабре 1773г., когда пугачевский атаман И. Арапов пообещал от имени «»императора Петра Федоровича»» жителям Самары, перешедшим на его сторону, сделать их город центром губернии. (Прим.3) По понятным причинам это слово сдержано не было. Устройством органов власти занялась победившая сторона. В ходе реформы местного управления, начатой Екатериной II, Заволжье оказалось поделенным между различными территориальными образованиями, в составе которых и находилось до середины XIX в.
В 1780 г. было создано Симбирское наместничество (губерния). В него вошла северо-западная часть территории Заволжья: Ставропольский и луговые части Сызранского и Самарского уездов. Северо-восточные заволжские уезды (Сергиевский, Бугульминский, Бугурусланский и Бузулукский) оказались в Уфимском наместничестве, учрежденном в 1781г. и преобразованном в 1796г. в Оренбургскую губернию. В ее составе упразднялись Сергиевский и Бугурусланский уезды, но последний в начале XIXв. был восстановлен.
Юг Заволжья более полувека составлял левобережные половины Хвалынского, Вольского и Саратовского уездов. Они находились в Саратовском наместничестве, учрежденном в 1780г., разделенном в 1796г. между Астраханской и Пензенской губерниями, но восстановленном в 1797г. под именем Саратовской губернии. В 1835г. из заволжских частей трех вышеназванных уездов были образованы два новых, Николаевский и Новоузенский уезды. (Прим.4)
Административное устройство заволжских территорий на уездном уровне внешне казалось унифицированным по общероссийскому образцу. Однако, значительная часть здешнего населения и его земли оставалась вне ведения гражданских властей, а подчинялась непосредственно военному начальству в Оренбурге: казаки Оренбургского войска, ставропольские крещеные калмыки, башкиры на восточных окраинах Заволжья. Это военнослужилое население делилось на кантоны, «»кои составляют род округа, в коем выбранные из народа люди и старшина управляют оным, составляя чрез сие род народного суда, пекшегося для выкомандировки войска на линию в полной силе, как сбором команд, равно вооружением, содержанием и приводом оных»»(Прим.5) Расписание пяти казачьих кантонов было составлено в 1798г. оренбургским военным губернатором О.А. Игельстромом(Прим.6) Из них два (3-й и 5-й кантоны) размещались в заволжских уездах Симбирской и Оренбургской губерний и из-за отдаленности от пограничных линий обычно назывались внутренними. Они делились на станицы, которые здесь, как правило, не были отдельными поселениями, а являлись казачьими общинами в совместных местах жительства с горожанами и крестьянами. Так, казаки г. Самары составляли Самарскую станицу 5-го кантона. (Прим.7)
Доля военнослужилых сословий и их роль в хозяйственном освоении края неуклонно снижалась из-за постоянного притока переселенцев-крестьян. Благодаря совместному воздействию таких социальных и политических факторов, как правительственные меры по закреплению Заволжья в составе России, желание помещиков увеличить свои владения и доходы, стремление хлебопашцев на свободные земли, к концу первой трети XIXвв. произошло коренное изменение демографической ситуации в левобережной части Самарского края в отношении плотности и сословного состава населения. Перечисленные факторы продолжали действовать и в предреформенные 1830-1850-е годы, но приняли своеобразное конкретно-историческое выражение. К тому же к ним добавилось мощное влияние экономического характера в связи с превращением Заволжья в одного из главных российских поставщиков товарного хлеба.
Именно на исходе первой половины XIXв. сложился комплекс объективных причин, повлекших принятие решения о создании особой заволжской губернии. К ним относится: 1) стремление властей одновременно поддержать и удержать под своим контролем переселенческое движение; 2) окончательная утрата краем военно-пограничного значения и ликвидация здесь служилого населения; 3) трудность управления обширными губерниями при резком росте числа их жителей; 4) возросший экономический потенциал территории и ее естественного центра торговопромышленного притяжения, каким стала Самара.
До середины 1830-х гг. наблюдение и ответственность за переселенческие дела возлагались на Министерство финансов и его местные учреждения. Затем государственное участие и контроль в процессе заселения края усилились вследствие реформы казенной деревни, в осуществлении которой важное место отводилось переселенческой политике: «»Министерство государственных имуществ с самого образования своего (26 декабря 1837 г. – Ю.С.), убедившись в необходимости облегчить участь нуждающихся в угодьях крестьян малоземельных губерний и обратить излишние руки с одних мест к обрабатыванию обширных пустопорозжих пространств в многоземельных губерниях, распорядилось выпуском значительных партий переселенцев…»» Для этих переселений предназначались, прежде всего, заволжские территории Оренбургской и Саратовской губерний. (Прим.8)
Проблемы переселенцев не раз создавали трудности у местных властей, не справлявшихся с большим притоком людей, а потому не раз требовавших его ограничения и даже временного прекращения. Однако, даже получаемое время от времени согласие центральных правительственных учреждений на подобные ограничения мало что меняло. Появление на свободных землях самовольных переселенцев из числа казенных крестьян все равно заставляло и руководителей столичных ведомств, и губернских чиновников оформлять эти переходы, чтобы не потерять из виду налогоплательщиков и не довести их до разорения. (Прим.9)
Накопившиеся нерешенные вопросы заставили министра государственных имуществ П.Д. Киселева дать поручение в 1842 г. действительному статскому советнику Райскому составить специальную записку о состоянии крестьян-переселенцев. (Прим.10) За этим последовали командировка того же в Саратовскую губернию в 1843г. для изучения вопроса на месте, принятие по просьбам губернских казенных палат и самого Министерства государственных имуществ новых правил о переселениях, высочайше утвержденных 8 апреля 1843 г. (Прим.11)
Мероприятия, схожие с теми, что осуществляло киселевское министерство, проводило в отношении своих крестьян и удельное ведомство. Приток переселенцев обеспечивался и помещиками, выводившими своих крепостных на свободные земли, в том числе полученные по пожалованиям от верховной власти.
Вместе с тем впервые за историю Заволжья правительство в 1840-х гг. прибегло к массовому выводу отдельных групп населения за пределы данного региона, хотя разговоры об этом велись давно. Еще в наказе самарского, ставропольского и оренбургского дворянства в Уложенную комиссию 1767г. содержалось требование передачи помещикам земель, отведенных жителям крепостей от Самары до Оренбурга. Здешних же казаков дворяне предлагали выселить «»выше по Яику на линию»», то есть дальше на восток. (Прим.12) В 1801 г. землемер В.И. Ильинский сделал представление генерал-прокурору «»о положении калмыцких земель и сколь оне выгоды будут иметь, ежели перевести их на другие Оренбургские земли, а сию заселить коронными крестьянами»». (Прим.13)
По Положению об Оренбургском казачьем войске, утвержденному императором 12 декабря 1840г., были упразднены его внутренние кантоны в Заволжье, а казачьи земли при городах Самаре, Ставрополе, Бузулуке и других крепостях прежней Самарской линии передавались Министерству государственных имуществ. (Прим.14) По указу от 8 марта 1841г. началось выселение казаков бывших внутренних кантонов на восток на новую пограничную линию. (Прим.15) Многовековая история казачества в Самарском крае была прервана.
В 1842г. калмыки вслед за казаками были выведены из Заволжья. Обитавших на его восточных окраинах башкир выселение не затронуло. Однако, самовольно занятые выходцами из Башкирии на рубеже XVIII — XIX вв. земли по Узеням и другим южным степным рекам изымались в казну для наделения государственных крестьян и помещиков. Взамен этой группе башкир, причисленной в 1832г. в ведение Уральского казачьего войска, отводилось ограниченное пространство степи Николаевского уезда на вершинах рек Иргиза и Каралыка (в современных Большеглушицком и Большечерниговском районах). (Прим.16)
Ликвидация иррегулярных войск на заволжских территориях привела к освобождению значительного числа сельскохозяйственных угодий, в том числе в Симбирской губернии, считавшейся с 1801г., по утвержденному еще Павлом I сенатскому докладу, малоземельной и не подлежащей массовому заселению. (Прим.17) Теперь же в ее Самарском и Ставропольском уездах образовался резерв, обеспечивший новых поселенцев на несколько десятилетий. Но это порождало административные проблемы.
Левобережье Симбирской губернии требовало иных способов и даже органов управления, чем ее давно обжитая и уже перенаселенная нагорная сторона. Так, в начале второй трети XIXв. на территории Симбирской губернии вообще не оставалось государственных крестьян, которые, согласно мнению Государственного Совета, утвержденному 16 января 1835г. Николаем I, были переданы в удельное ведомство со своими землями и угодьями. (Прим.18) Соответственно здесь не было и учреждений, ведавших казенным землевладением. Но когда Ставропольское Калмыцкое войско, подчиненное мимо уездных гражданских властей Военному министерству, было упразднено, то его территория перешла под контроль особого правительственного органа, созданного в 1844г., – Временного Управления казенными землями Симбирской губернии при Министерстве государственных имуществ. Заселение этих земель велось по особым правилам, принятым в 1846г., а первые переселенцы были допущены в 1849 г. (Прим.19)
В Саратовской губернии также проявлялся контраст правого и лугового берегов, хотя на ее юге он был заметно сглажен. Одновременно пропал смысл держать под контролем военных властей Оренбургской губернии, озабоченных пограничными и среднеазиатскими делами, ее западные уезды, лишившиеся служилого населения. Да и в целом быстрый рост населения и экономического значения Заволжья делали все более ощутимыми трудности управления существующими обширными губерниями. Естественным стало появление идеи создания отдельной губернии на левобережье Волги.
Еще в 1820-е гг. разрабатывался, но не получил хода проект разделения Оренбургской губернии «»с прибавками некоторых частей Пермской и Симбирской губерний на две губернии и область»». (Прим.20) В 1842г. сенатор А.Н.Пещуров совершил ревизию Оренбургской губернии, результаты которой были сообщены Комитету Министров. В представленном рапорте как раз указывалось на административные затруднения, вызванные тем, что «народонаселение здешней губернии быстро увеличивается чрез поселения казенных крестьян, а между тем средства полицейского и судебного управлений остаются без всякой перемены и усиления»». При рассмотрении журнала заседаний Комитета император Николай I 10 августа 1843 приказал: «»Сообразить и представить проэкт разделения помянутой губернии на две, с прирезкою Самарского уезда Симбирской губернии»». Министр внутренних дел, получивший это повеление, предложил, «»по соображению … географических и статистических сведений об Оренбургской и прилегающих к ней Симбирской и Казанской губерний»», составить Самарскую губернию из четырех уездов Оренбургской (Мензелинский, Бугульминский, Бугурусланский, Бузулукский), двух Симбирской (Самарский, Ставропольский) и Казанской (Спасский, Чистопольский) губерний. (Прим.21)
Слабая сторона этого плана состояла в том, что в случае его выполнения создавалась очень разнородная по составу губерния, охватывающая и давно обжитое Закамье, и продолжавший осваиваться север Заволжья, и заметную часть собственно башкирских земель. На проект последовали настойчивые возражения генерал-губернатора В.А. Обручева, среди которых было и указание на то, что «»разноплеменность и разноподчиненность»», создающие трудности управления Оренбургской губернией, перейдут теперь и на Самарскую. (Прим.22)
Первоначальный вариант состава Самарской губернии не был реализован и из-за тесной увязки с весьма сложным вопросом реорганизации всей Оренбургской губернии. Однако, идея не была похоронена, а приобрела географические очертания, более соответствующие реальным административным задачам.
2 мая 1850 г. Министерство внутренних дел довело до сведения разных ведомств новое повеление императора: «»Учреждение новых губерний начать с одной Самарской…»», (Прим.23) а также собственные предположения об устройстве ее из заволжских уездов Симбирской (Ставропольского и Самарского), Саратовской (Николаевского и Новоузенского) и Оренбургской губерний (Бугульминского, Бугурусланского и Бузулукского). При этом правобережная часть Самарского уезда на Самарской Луке оставалась в Симбирской губернии и включалась в Сызранский уезд. Заволжские селения последнего (в современном Приволжском районе), в свою очередь, передавались Самарскому уезду.
На сей раз вопрос о Заволжье был оторван от остальных административных перемен в Оренбургском крае и Башкирии, что облегчило его решение. Серьезных аргументов против выключки из Оренбургской губернии самых западных уездов не было. В делах тамошнего архива нет запроса из столицы по поводу нового варианта образования Самарской губернии. Согласия из Оренбурга не спрашивали, а только требовали принятия необходимых мер к открытию новой губернии, которая отдавалась под контроль генерал-губернатору, превратившемуся из просто оренбургского в «»оренбургского и самарского»».
Состав Самарской губернии ограничивался в окончательном варианте только теми уездами, которые рассматривались как многоземельные и продолжали оставаться территориями массового заселения. Следовательно, таковой становилась и вся губерния целиком. Некоторым исключением являлся Ставропольский уезд, который еще во времена Екатерины II был скомпонован из двух разнородных по времени заселения и степени обжитости половин, разделенных исторической границей Заволжья и Закамья – Старой Закамской линией. Но эта особенность не носила принципиального характера, так как и в других заволжских уездах уже имелись отдельные районы с плотным и давним (до 100 и более лет) оседлым населением. Создание новой губернии выключало из числа многоземельных Саратовскую и Симбирскую губернии, оставшиеся без луговых сторон, тем самым, сокращая объем обязанностей тамошних органов управления за счет упразднения функций по организации переселений. Это же позволяло сократить расходы указанных губерний, а освободившимися суммами компенсировать затраты на содержание самарских губернских учреждений.
То, что вопрос об управлении дальнейшим освоением заволжских территорий был одним из важнейших при создании новой губернии, подтверждается следующим обстоятельством. Хотя от имени императора Министерство внутренних дел ставило перед всеми руководителями центральных ведомств одинаковый вопрос, не встретится ли с их стороны «»каких-либо неудобств или затруднений к осуществлению сказанного предположения в настоящее время»», но решающим оказался обстоятельный отзыв Министерства государственных имуществ, ведавшего между прочими делами о переселениях. 10 августа министр внутренних дел граф Л.А. Перовский сообщал управляющему указанным министерством Н. Гамалее, что именно «по всеподданнейшему докладу отношения ко мне Вашего Превосходительства от 22 июня» Николай I «»повелеть соизволил приступить ныне же к образованию Самарской губернии и привести эту меру в действие, если возможно, с 1 января будущего 1851 года»». (Прим.24)
Важным обстоятельством, ускорившим создание губернии за Волгой и определившим будущий административный центр, был быстрый, если не сказать стремительный, рост Самары и подъем ее экономического значения, что обусловливалось, прежде всего, развитием товарного производства зерна в крае и хлебной торговли. Переломным стал 1833 год, отмеченный высоким урожаем при одновременном подъеме цен на хлеб, особенно на твердую пшеницу — «»белотурку»». (Прим.25) После него началась, по словам современников, «»настоящая белотурочная лихорадка»». (Прим.26) В 1835г. был поднят, а в 1840г. решен вопрос об изменении плана города Самары 1804 года, поскольку прежде «не существовало еще хлебной пристани, и хлебных амбаров на плане назначено не было», теперь же число последних достигло нескольких сот, и ежегодные закупки хлеба, вывозимого отсюда, простирались до 3-5 млн. пудов. (Прим.27)
В 1835г. император утвердил новые правила сбора здесь городских доходов и расходов, что было опять-таки следствием развития хлебной торговли, а также новые штаты самарской городской администрации, полиции и органов самоуправления. (Прим.28) Но уже в 1841г. срочно понадобилось и было получено высочайшее позволение на изменение этих штатов из-за большого притока людей. Официально постоянное население в Самаре за 1830-е гг. выросло в полтора раза (что уже было немало), превысив 13 тыс. чел., а к 1851г. достигло 15 тыс. жителей. (Прим.29) Но реальная его численность была на порядок выше. С весны до зимы в город и его округу стекалось на заработки около 100 тыс. человек, и даже зимой в Самаре оставалось с учетом пришлых не менее 25 тыс. обитателей. (Прим.30)
Если до XIX в. заволжское расположение Самары сдерживало ее развитие, и она заметно уступала Симбирску, Сызрани и Саратову, поставленным на безопасной горной стороне, то теперь та же географическая ситуация оборачивалась для нее своими выгодами. К тому же выявилось необыкновенное удобство Самарской пристани. Через нее в середине века проходило две трети грузооборота (в стоимостном выражении) всех пристаней по луговому берегу Волги ниже устья Камы. (Прим.31) Получение ранга главного административного центра Заволжья было вполне естественным шагом, закреплением реального исключительного положения Самары в крае, а не просто волевым актом.
Сроки, назначенные царем для подготовки к открытию основных губернских учреждений, были выдержаны. 6 декабря 1850г. император подписал указ об образовании Самарской губернии, который было решено обнародовать 20 декабря. Предусмотренная заранее дата 1 января 1851г. действительно стала днем начала существования новой губернии. Однако, окончательное устройство выглядело незавершенным, поскольку в указе предусматривалось, что в ее состав войдут не 7, а 8 уездов за счет раздела Николаевского уезда на два.
Первый самарский гражданский губернатор С.Г.Волховской предложил при разделе Николаевского уезда, сделать центрами уездов Мосты и Балаково. Сам Николаевск (современный Пугачев) как уездный город подлежал упразднению. Та же участь должна была постигнуть и Ставрополь, выгоревший дотла 27 августа 1851г. и расположенный, по мнению оренбургского и самарского генерал-губернатора В.А. Перовского, крайне неудачно из-за отдаленности от главного русла Волги и регулярных подмывов водой берега. По получении доклада Перовского Николай I сделал ему запрос: «»Не нужно ли будет город Ставрополь, по изъясненному в донесении Вашем неудобству расположения его, перевесть на другое место?»» В Министерстве внутренних дел заодно вспомнили, что вопрос об упразднении Ставрополя уже ставился в 1840г., подняли и прислали Перовскому старое дело. Волховской счел возможным перенести уездный город в Мелекес с переименованием его в Новый Ставрополь. (Прим.32)
Возможно, если решения по этим вопросам были бы выработаны сразу, то они бы осуществились. Однако, в административном рвении Перовский и Волховской пошли дальше и стали разрабатывать планы передела всех уездных границ губернии. Планы эти не касались лишь самых небольших по площади Ставропольского и Бугульминского уездов, из территории остальных же предполагалось выкроить три новых: Сергиевский, Балаковский и Покровский. (Прим.33)
В сентябре 1853г. министр внутренних дел Д.Г. Бибиков заметил Перовскому на эти предложения, что имеются препятствия в финансовом отношении, и предложил ограничиться только переносом центра Ставропольского и разделом Николаевского уездов. Но пока шла эта переписка жители Ставрополя город отстроили заново, и расходы на его возможный перенос возросли. В начале 1854 г. Бибиков переслал Перовскому мнение о ставропольском деле министра финансов, «который на сие отозвался, что по случаю предстоящих в нынешнее время (шла Крымская война Ю.С.) весьма значительных расходов по Государственному Казначейству, означенное преобразование он признает необходимым отложить до более благоприятных обстоятельств к выполнению его»». Генералгубернатор заявил, что тогда нет нужды заниматься и разделом Николаевского уезда, чтобы не помешать в будущем общему административному преобразованию губернии. В 1854г. Перовский с новым самарским губернатором К.К. Гротом вновь подняли вопрос о переносе Ставрополя и выделении Балаковского уезда из территорий Николаевского и Самарского, но и на этот раз положительного ответа из столицы не получили. (Прим.34) Продолжавшаяся тяжелая война, смена на императорском троне окончательно похоронили мысль о перекройке уездных границ, которые сохранились в прежнем виде с 1851г.
Таким образом, в предреформенные годы XIXв. завершилось превращение Заволжья в одну из коренных российских территорий. Это официально было признано в мнении Государственного Совета, утвержденном 14 ноября 1850г. Николаем I и относившим Самарскую к числу «»внутренних губерний Империи»» с «»нормальными»» чиновничьими штатами «»второго разряда»»
В Заволжье сложилась система местных органов власти, унифицированная по образцу центральных регионов страны и просуществовавшая до 1917г. Управление краем утратило военные и внешнеполитические стороны, стало исключительно внутренним делом. За внешней оболочкой происходивших административных перемен скрывались серьезные сдвиги в численности и составе населения, в уровне хозяйственного и культурного развития Заволжья. Регион превратился в неотъемлемую часть России, сохранив определенные хозяйственные, этнические и культурные особенности.
»